Помните старенький «Москвич» Николая — мужа Тоси из «Москва слезам не верит»? Хозяин нещадно эксплуатирует его два десятилетия и, несмотря на смех и подколки окружающих, хорохорится — мол, на нем еще и внуки мои ездить будут. «Четырехсотый Москвич» стал первой по-настоящему народной легковушкой в СССР. Не самой комфортной и надежной, но вполне доступной (на фоне других автомобилей), а потому — любимой.
Немецкая классика
Несмотря на патриотическое название, «четырехсотый» не был советским изобретением. Так случилось, что выпуск его начался в 1946 году, а в продажу он «пошел» — в следующем, аккурат на 800-летие столицы. Поэтому над названием долго не думали — «Москвич» он и есть. А вот над конструкцией советским инженерам пришлось потрудиться. Хотя, казалось бы, чего там — ведь это копия немецкого Opel Kadett K38?! Копия — да не совсем…
Дело в том, что в Германии «Кадет» (который, справедливости ради, был все-таки американским, так как выпускался подразделением компании General Motors) сняли с производства в 1940-м. Завод в Рюссельсхайме поставили на военные рельсы: станки модифицировали, а чертежи засунули на дальнюю архивную полку. В лихое военное время на предприятии выпускали детали авиадвигателей, поэтому оно регулярно подвергалось бомбежкам союзников. В итоге от самого завода (как и от оборудования и чертежей) мало чего осталось.
«Трофейный» автомобиль
После войны Рюссельсхайм попал в зону американской оккупации. Но «с барского плеча» Союзу разрешили в качестве репараций вывезти с завода Opel промышленное оборудование и чертежи. Другое дело, что вывозить по сути было нечего — завод лежал в руинах. Советским инженерам досталось несколько образцов авто, кое-какая документация и оснастка со станков. Значительную часть чертежей, технологий и оборудования пришлось воссоздавать с нуля.
Коммерческий фургон
Первые «народные автомобили» называли просто «Москвичами» — без каких-либо цифр. Просто потому, что других «Москвичей» еще не было. Но вскоре стали появляться различные модификации. Одним из самых необычных стал коммерческий фургон «Москвич-400-422». Заполучить такой в личное пользование в ту пору было невозможно. Считалось, что на таких фургонах владельцы смогут зарабатывать, что в Союзе было делом противозаконным.
Вот и возили 422-е почту и продовольствие по складам и магазинам. Хотя грузоподъемность была небольшой — 200 килограммов — нагружали на них в 2-3 раза больше. Может поэтому до списания фургоны практически не доживали. Впрочем, была и еще одна причина, связанная с особенностями конструкции кузова, а точнее его материала…
Рабочий «Буратино»
Самые сообразительные уже наверняка сложили два и два и догадались, откуда такое прозвище. Да-да, кузов у «Москвича 400-422» был из дерева: березовые балки и каркас и влагостойкая фанера в качестве обшивки. Конструкция крыши была еще более примитивной — обрешетка из деревянных планок обтягивалась дерматином. Вот и вся недолга!
Выбор довольно необычного материала в ту пору объяснялся просто. Во-первых, в стране после войны все еще ощущался дефицит стали. Во-вторых, производство кузова-фургона из металла требовало создания новых пресс-форм и станков. Ну а, в–третьих» главным конструктором МЗМА (Московского завода малолитражных автомобилей — как тогда назывался АЗЛК) был Леонид Исаакович Белкин, который специализировался именно на производстве деревянных кузовов.
Сколько стоит «Буратино»?
Надо ли говорить, что «Москвич 400-422» — один из самых редких серийных экземпляров. Деревянный кузов — не лучшее решение, если речь идет о долговечности. А с производства модель была снята в 1956 году. Впрочем, если поискать в интернете, предложения все же встречаются. Цены начинаются где-то от 2,5 млн.
Трудно сказать, насколько предлагаемые автомобили аутентичны. В 2019 году сообщалось, что в мире есть только 6 сохранившихся и восстановленных экземпляров. Но сейчас предложений точно больше. Возможно, это новоделы или авто, восстановленные умельцами, что называется, из него и палок...
Свежие комментарии