В наше время в Смольном дворце находится правительство Санкт-Петербурга. Во времена Октябрьского переворота там был штаб большевиков, а до того располагался Смольный институт благородных девиц – первое в России женское учебное заведение.
«Дьявольское место»
В картографическом собрании Стокгольмского исторического музея хранится несколько карт, составленных известным шведским картографом XIV столетия Карлом Юлием. Карты эти уникальны не только своим весьма почтенным возрастом, но и тем, что на них довольно точно изображена старинная шведская волость Ингерманландия, то есть территория современного города Петербурга и большей части Ленинградской области.
На картах участок невского берега, где сегодня располагается здание Смольного, отмечен зловещей пентаграммой и назван «Дьявольским местом». Там же начертан совет купцам и путешественникам избегать остановок на этой территории. Точная причина опасности не указывается, потому как людям, жившим в XIV столетии, в подобных случаях особых пояснений не требовалось, им вполне доставало краткого предупреждения.
Упоминания о нехорошем месте на берегах Невы часто можно встретить и в рунах финнов и карел, издревле населявших эти края. В карельских сказаниях место носит название Чертов берег.
Из истории проклятого места
После основания Петербурга на Чертовом берегу обосновались смолокуры. Был построен обширный Смоляной двор, где изготовляли и хранили смолу для Адмиралтейской верфи и флота. Это еще раз подчеркивает темную ауру места: среди первых поселенцев Петербурга ходили слухи, что смолокуры знаются с нечистью.
Участок земли, прилегавший к Смоляному двору, принадлежал дочери Петра I Елизавете. Здесь для нее был возведен дворец, где она любила проводить летние месяцы. Став императрицей, Елизавета повелела снести мрачные смолокурни. На их месте зодчий Джакомо Кваренги начал строительство женского монастыря, положив начало архитектурному комплексу Смольного. Какой-то старик пришел рассказать архитектору о таинственных происшествиях, связанных с этой местностью, но заносчивый итальянец не пожелав его выслушать, приказал «гнать в шею старого пня».
Впоследствии воспитанницы Смольного безумно боялись, даже днем, подходить к пустующему, наглухо закрытому флигелю института, где ночью был неоднократно замечен плавно скользящий призрачный силуэт. Смолянки верили, что это душа одной из пансионерок, совращенной кем-то из государей и потом наложившей на себя руки. Начальство института не придавало большого значения разговорам о призрачном видении, относя их на счет обычных девичьих страхов. Но закончилось это довольно печально.
Исчезнувший бесследно
Институтский истопник Ефим Распадков решил похвастать своей недюжинной храбростью. Он сообщил ряду старших воспитанниц, что ближайшей ночью собирается проникнуть во флигель. Добрая половина смолянок из окон своих спален наблюдала, как истопник прошел по двору, открыл дверь здания и шагнул внутрь. Прошел час, другой. Ефим все не выходил, а девиц уже тянуло в сон. Утром же выяснилось, что младший истопник не исполнил своих обязанностей и его нигде не могут отыскать. Кто-то подсказал место, где следует искать. Правда, дверь флигеля оказалась закрытой на ключ. Ржавый замок отомкнули, но Распадкова не нашли. Вообще, кроме ломаной мебели и засиженного мухами бюста Вольтера, ничего другого там найти не удалось. Так и пропал Ефимка-истопник, бесследно и невесть куда.
Впрочем, его загадочное исчезновение в скором времени перестало кого бы то ни было волновать и наводить на ужасные размышления. Пришельцы с закопченных фабричных окраин и матросских кубриков без долгих затей выкинули из пансиона всю благородную публику.
Новое время родило новые легенды: в 1920-х гг. революционеры рассказывали о призраке застреленного в Смольном «буржуя». На смену военному коммунизму пришли суровые тридцатые годы, а 1 декабря 1934 г. в Смольном был убит первый секретарь Ленинградского обкома ВКП(б) Сергей Киров.
Призрак Кирова
Информация о том, кто был убийцей Кирова ( не являлась тайной: инструктор историко-партийной комиссии Института истории ВКП(б) Леонид Николаев. Но вот почему он это сделал, достоверно смогли установить лишь в 2009 г., когда рассекретили дневники Николаева.
При Иосифе Сталине утверждалось, что Николаев состоял в подпольной зиновьевской организации, возглавляемой «ленинградским центром». Никита Хрущев же считал, что убийство было совершено по приказу Сталина. А по городу вовсю ходили слухи, что Киров, большой любитель женского пола, в частности балерин Мариинского театра, крутил роман и с женой Николаева, работницей обкома Мильде Драуле. И только из опубликованных дневников Николаева стало понятным, что убийство – это месть за исключение из рядов большевиков и отказ дать путевку в санаторий, хотя Николаев давно жаловался на больное сердце.
Нарушение партийной дисциплины, за которое Николаева исключили из партии, состояло в том, что, когда в Институте истории партии шла «мобилизация коммунистов на транспорт», Николаев ехать в долгосрочную командировку отказался, ссылаясь на плохое здоровье и наличие двоих детей.
И конечно, исключенный из партии не имел права работать в Институте истории ВКП(б). После увольнения из института Николаеву подыскали место на заводе, но ему категорически не понравилась и новая работа, и новый статус пролетария. В дневнике он писал: «Хоть самого себя ешь – нет ни денег, ни продуктов. Для себя у них (у партийных лидеров) – гаражи с машинами, а для нас – сырой хлеб».
Спустя какое-то время Николаева все же восстановили в партии, но на престижную партийную работу вернуться ему так и не дали. Чувство обиды все росло, и недовольный товарищ, сравнивая себя с народовольцами, начал тщательно разрабатывать способ убийства.
1934 год, 1 декабря – он зашел в Смольный и попросил у сотрудников пропуск в Таврический дворец, где должен был выступать в тот день Киров. Но случайно встретил Кирова до выступления, когда тот шел по длинному коридору третьего этажа к своему кабинету. Перед кабинетом секретаря был маленький коридорчик, вот там-то Николаев и выстрелил в затылок первому секретарю обкома. Выстрелил из своего револьвера, который хранился у него еще с комсомольских времен. На звук выстрела из соседних кабинетов тут же выбежали люди. Леонид Николаев попытался покончить с собой, но ему не дали.
Любопытно, что у Кирова был специальный охранник, оперкомиссар Борисов, в обязанности которого входило сопровождать вождя по Смольному. Шел он за шефом и в этот раз, но на небольшой дистанции, и поэтому не успел предотвратить убийство. Судьба Борисова также довольно загадочная: на другой день после убийства он ехал в кузове грузовика НКВД, но тот неожиданно врезался кузовом в стену дома, и оперкомиссар погиб.
В Ленинграде ходили легенды о том, что Сергей Киров обходится без охраны. Но в действительности в его охране работало 9 человек, и тому есть документальное подтверждение. Можно было бы сделать вывод, что охрана была профессиональной, если бы не нелепое убийство питерского вождя.
Прошло чуть больше года, и по городу пополз слух о том, что по ночам в коридорах Смольного появляется призрак Кирова. Согласно легенды, первым его увидел начальник смольнинского АХО в 1935 г.
– Идет как живой, только холодом от него веет и затылок, куда пуля вошла, раздроблен и весь черный от крови, – по секрету рассказывал он своим друзьям.
Истории и слухи о призраке Кирова множились с каждым днем, доводя до бешенства большевистских чинов и сотрудников аппарата НКВД.
Во времена войны призрак Кирова видели в особенности часто. Обычно его силуэт – темный и неподвижный – появлялся на крыше Смольного. Поначалу фигуру принимали за фашистского парашютиста и вели по ней прицельный огонь. Но в скором времени один из офицеров охраны через оптику снайперской винтовки отчетливо рассмотрел в отблесках пожаров характерный кировский зачес, знакомые черты лица, солдатскую гимнастерку и широкий ремень. Практически всю войну призрак Кирова находился на крыше. Бывало, командир батареи ПВО, защищающей Смольный, глянет наверх и кричит артиллерийским расчетам:
– Киров с нами, ребята! – и зенитчики еще яростнее бьют по фашистским самолетам.
В послевоенные годы призрак Кирова встречали гораздо реже. Последний раз он появился в августе 1991 г., когда после провала ГКЧП коммунисты покидали здание Смольного. Его появлению предшествовал неожиданно возникший ледяной холод, а затем из пустоты материализовался и сам Сергей Миронович. Вид призрака был предельно жутким и угрожающим. Погрозив собравшимся огромным жилистым кулаком, он исчез столь же неожиданно, как и появился. Это было так нелепо и страшно, что одному из коммунистов стало плохо.
С тех пор призрак Кирова больше не видели. Правда, заслуженные работники Смольного уверяют, что он никуда не пропал, просто затаился на время. По-видимому, они знают, что говорят: старые люди в таких делах ошибаются редко.
Подольский Ю.
Свежие комментарии