Чингисхан не любил города. Юрта - вот единственное достойное монгола жилище! Многие его соратники вполне разделяли Чингизово стремление разрушить все города земли и пустить там пастись скот.
Вечный конфликт Авеля и Каина - земледельца и кочевника!
Однако судьба любит посмеяться - именно у потомков завоевателей вселенной, осевших в завоеванных степях, города стали расти как грибы.Это при том. что первые монголы не спешили менять свой образ жизни и предпочитали юрту любому дворцу-сараю. Но кочуя - невозможно управлять страной. Нужно место, где складируются налоги, где их учитывают, куда везут донесения и куда спешат гонцы и послы. Место, откуда ведётся переписка, где есть переводчики и дипломаты, где ведутся летописи, где обучают новых чиновников и где получают справки и разъяснения хан и его вельможи. Наконец, просто место, где кочевник может поменять плоды своего хозяйства на плоды земледельца товары ремесленника и купца.
Так в голой степи возник город Сарай. Столица золотой орды. Возник не просто сам по себе, а вокруг дворца(Сарая) своего хана и жилищ его придворных и рабочих. Потом появился Сарай ал-Джедид – это "Новый дворец", потом БахчиСарай в крыму и Сарайчик на реке Яик. Все эти города возникали вокруг ставки хана. Туда сгоняли ремесленников и земледельцев с покорённых земель, там селились чиновники и их слуги, дети и родня. Появлялись дома разной величины и роскоши, караван-сараи для проезжих и приезжих, купеческие лавки, посольские дворы.
Батыев "Великий улус", нынче называемый "Золотая орда", притягивал иностранцев, они оставили описания своих впечатлений от её городов. Кое что уцелело от тех времён, избегнув Тимурова разорения. Так сегодня выглядят подреставрированные остатки Сарая.
Возможно так же выглядел и город Увек. Один из множества городов и городков усеявших берега Волги при монгольских ханах Великого улуса Джучи. Теперь сие место - окраина Саратова накрывшего древние фундаменты Увека и поглотившего их. Вокруг Увека находились посёлочки и селения пожалованные монгольским воинам или чиновникам.
После разорения Орды Хромым Тимуром, всё это пришло в полное запустение и разрушилось. Дикое поле - так звалось Поволжье.
В 1931 году, крестьяне села Терновка, что на другом берегу Волги от древнего Увека, копали силосную яму. В раскопе обнаружились фрагменты костяка, берестяная коробочка, кое какие предметы. Не имеющие представления о важности сохранения нетронутым раскопа, крестьяне, оповестив власти, просто вытащили всё, что уцелело и сложили в стороне от силосной ямы,что бы не переносить её. Учёным мало что досталось, костяк практически рассыпался в пыль, уцелели - берестяная книжечка, медная чернильница. костяное писало, обрывки берестяной коробочки, в которой и находилась книжица, клочья, оставшиеся от кожаного кошелька, ножичек, железную пряжку и ромбовидную стрелочку (шильце?).
Сотрудники Государственного Эрмитажа очистили фрагменты берёсты от земли, расправили и закатали в целлулоид.
Сделанные с рукописи фотографии были переданы специалистам, для определения языка и дальнейшего перевода. Сотрудники Эрмитажа сначала определили рукопись как уйгурскую, т.к. написана она была уйгурским шрифтом (уйгурский язык относится к тюркским). Однако увидевшие фотографии тюркологи смогли найти уйгурские слова лишь на некоторых фрагментах, а значительная часть текста была ими признана как не уйгурская.
Оказалось, что на бересте уйгурскими письменами были записаны слова монгольской песни. Это самая древняя запись монгольской народной поэзии и она занимает примерно то же место в монгольской литературе. что и наше "Слово о полку Игоревом" Песня - прощание матери и сына, которого забирают на службу.
"На службу, будучи разыскиваемо, будешь ты взято, дитя моё,
судьбою данным прекрасным властителем!"
......
Золотой соловушко, дитя её,
приступил к пению ответной песни
матери своей, милой матушке.
"Мать, милая матушка моя!
.......
«Отправляюсь!
О, мать моя, милая матушка!
Трава лужайки стала сочнеть,
близкие друзья стали отправляться.
Да отправлюсь я на свою приветливую родину!
…………………………
Мать моя, милая матушка!
………стали …………
достиг …………………
страница XXIIа.
"Увечьям и страданьям не подвергайся!
Отправляйся, взлети дитя моё!
Волосики твоей груди
сделаю сплошь золотыми!", сказала она.
"С [напастями] и злыми духами не встречайся, дитя моё!
Волосы на твоей [голове я сделаю] рассыпным золотом!", сказала она.
страница XXIV.
"Буду питать с аил (?)!
Сделаю ……… и золотым с корзину (?)!"
Во время своего взлёта
матери своей, милой матушке
так спел он:
"Горные травы начинают становиться лужайкой,
братья начинают отправляться.
Отправляюсь я на свою родину, где проживаю, чтобы быть там!"
Так странно сплелась судьба. Золотой соловушко милой матери - отправился служить далеко от золотого Керулена и голубого Онона, к прекрасному властителю, что бы захватить чужую землю, и быть там, грабить и убивать чужих соловушек и матерей. При этом, как самое дорогое хранил и взял с собой в могилу песнь - прощание матери.
И вот ничего не уцелело от построенной Чингисом руками подневольных народов империи, от её городов и селений, в одном из которых нашёл некогда свой конец монгольский писец. Даже могилы и скелета в ней не осталось от него. Но прощание матери и сына, расстающихся возможно навек, пережило и ханов, и их дворцы, набитые награбленной роскошью - и вернулось, восстав из земли, как послание назад, в Монголию, где возможно, некогда упокоилась та самая мать, так и не увидевшая больше своего сына...
Свежие комментарии